As opening is rainy. (blast) - ИчиИси додзи.

[Ichigo K.]

Рад, что нашел ваше сообщество х) Лучше поздно чем, никогда **
Пусть будет вступительным вкладом.


Название: As opening is rainy.
Пейринг: Ичиго/Исида.
Рейтинг: PG.
Язык: японский.
Примеры страничек:

Скачать додзи.

@темы: Исида, Исида/Ичиго, додзинси, PG

---

Арт

[Shiera]

hillclimb-y.net/mainmenu.html

@темы: Исида, арт, Рюукен, Квинцест

---

И снова арт

[Shiera]

homepage2.nifty.com/D-BRAND/main.html

Очередной сайт с фанартом, извиняюсь, что мне вечно лень искать, где у них там баннеры. =)

@темы: Исида, Исида/Ичиго, арт

---

Я обещал продолжение Дуэта поневоле.

[Лютый зверь]

Дуэт поневоле.
Часть вторая:
Реванш.
Название: Дуэт поневоле. Реванш
Автор: Лютый зверь 
Категория/Рейтинг: G
Жанр: да то же самое, что и раньше
Пары/Персонажи: - Бьякуя и Исида, остальные статисты.
Статус: - закончен
Предупреждение: - большой объем, свои персонажи, ну и домашний Бьяка в фартуке
Содержание: - У Бьякуи миссия в Генсей, а Исида не хочет оставаться в долгу
Дисклеймер: - не мое, не имею, не претендую
От автора: В первой части Бьякуя ООС, решил исправить. Не знаю, получилось ли
Размещение: Только с моего согласия.
Рисунок

Продолжение.
Вроде…

Реванш

Пролог.

Иголка вынырнула из ткани, тонкие, бледные пальцы перехватили ее и потянули вверх. За иглою тянется яркий след мулине. Последний стежок, и в круглой рамочке пяльцев расцвел пурпурный пион. Исида поднес работу к лицу и перекусил нитку. На сегодня все. Он просунул пальцы под очки и потер веки. Глаза устали, но спать еще не хотелось. Уроки сделаны, сумка собранна, ужин съеден, посуда помыта, мусор вынесен. Вроде бы все. Да-да, вот такой он скучный. Мальчик встал и подошел к шкафу. Осень в этом году теплая, но вечерами лучше ходить в свитере. Можно было конечно посмотреть телевизор или включить музыку, но у него только от этой мысли разболелась голова: ну не любит он дурацкие шоу, глупые фильмы и набившую оскомину попсу. Он выбрал бледно-голубой свитер с белыми геометрическим рисунком, сунул в карман бумажник и открыл дверь.
Хорошо на улице вечером. Дневная суета спала, людей почти нет, все тихо и спокойно. Бродить без цели (гулять) было как-то не интересно, а если совсем честно, откровенно напрягало. Ну не может Квинси шататься без дела. Поэтому Исида направился в круглосуточный магазин швейных товаров, но самой окольной дорогой.
В парке горели фонари, и не было ни души. Просто идеально. Парочки, те, кто продержался до осени, отогревались в полумраке кинотеатров, детишек уже укладывали спать, а молодежь и подростки либо зависали в кафешках, либо перед компьютерами. Каракура маленький город. Это хорошо. Особенно вечерами. Исида любит тишину, покой и свое одиночество. Он присаживается на скамейку и откидывает голову на спинку. Хорошо. Вечерняя прохлада освежает, шорох ярких даже в вечернем полумраке, листьев успокаивает. Юноша закрывает глаза и делает несколько глубоких выдохов и вдохов. Это здорово. И запахи осени тоже здорово. Он сидит несколько минут, наслаждаясь, расслабляясь, тихо ловя кайф. А потом сканирует уровень рейацу в городе. Конечно, Квинси всегда чуток к изменению духовной силы, но и такие маленькие проверки тоже есть смысл проводить. Даже не для очистки совести, а просто как упражнение или тренировку. В Каракуре все спокойно.
В магазине его давно знают. Он, наверное, единственный парень из постоянных клиентов. И уж конечно, он единственный кто приходит в это время. К этому давно привыкли. Но никак не привыкнут к тому, что с некоторых пор он улыбается. Исида и сам не заметил, как стал улыбаться и разговаривать с людьми (а не просто обмениваться информацией). Рыжий нахал, ворвавшийся в его жизнь, изменил его. Он многих изменил. И у Исиды Урью теперь есть друзья, а еще он улыбается другим людям. И его это не напрягает.
Продавщица показывает широкое кружево. Исида внимательно смотрит, трогает тонкими пальцами. Ему нравится. После кратких раздумий он берет сразу 20 метров. С улыбкой смотрит, как ловкие руки продавщицы заворачивают его покупку, расплачивается, перебрасывается несколькими ничего не значащими фразами и уходит. Он не обращает внимания на новые иглы в витрине. Их он посмотрит завтра, будет повод снова зайти сюда. Ему все еще нужен повод для прогулок и разговоров. Возможно, когда-нибудь это изменится. А может и нет. Куросаки – это ураган. Он идет к своей цели и ему не нужны причины или повод. Это его хорошее качество. Но стоит ли становиться таким же? Ведь замкнутость и «правильность» Исиды – это его хорошее качество. Он будет защищать других по-прежнему ненавязчиво.
- Простите, сенсей. Я все еще не знаю, кого хочу защитить.
Последний Квинси идет домой через парк. Ему нравится вечерний воздух, шелест листьев и его одиночество.


Часть вторая:
Реванш.


- В сложившейся обстановке считаю, что вы будете идеальной кандидатурой. Конечно, Хитцугая-тайчо имеет опыт долговременного пребывания в Генсей, но дело уж очень деликатное, а Хитцугая-тайчо все же слишком молод. Да и сколько десятый отряд может быть без руководства? Послать кого-либо из его временной команды не представляется возможным, так как никто из них не готов действовать на таком уровне самостоятельно, а посылать более одного человека сейчас мы не можем себе позволить. Укитаки-тайчо болен, Кераку… - со-тайчо махнул рукой. – Тут нужен более деликатный человек. Сой Фогн нужна здесь.
- Когда приступать?
- Два дня на подготовку у вас есть. Я договорюсь с Урохарой Киске по поводу гигая и прочего.
- Я буду готов.
- Хорошо. Я всегда полагался на вас. Ступайте.

Кучики-тайчо у себя в кабинете просматривал документы по предстоящему делу. Похоже миссия на грунте окажется долговременной и, как и предупреждал генерал, деликатной. Бьякуя успел подготовиться к миссии за сутки. Вторые сутки он решил потратить на подготовку к проживанию в мире живых. Он слышал краем уха разговоры о странных продуктах, одежде, даже вспомнил в чем риока спасали Рукию и Иное Орихиме. В памяти всплыло платье, которое пошил его сестре последний Квинси. Этот ребенок нравился ему гораздо больше шумного, рыжего балбеса. Бьякуя поднял отчеты из мира живых за последний год. Сведения о технических достижениях, сведения о количестве душ, сведения о периодичности появления пустых – все четко и довольно подробно. А вот сведений о бытовой жизни не было вообще.
По его требованию принесли тонкую брошюру руководства для находящихся в Генсее. Кучики внимательно прочел. Больше всего его поразили торговые автоматы. Но и этих сведений было не достаточно, капитан посчитал их поверхностными и годными для тех, кто намерен провести в мире живых не более четырех дней, а его миссия может затянуться и на месяц (при самом неблагоприятном стечении обстоятельств). Терять время, приспосабливаясь к Генсейским порядкам, он не намерен. Бьякуя отложил бумаги и откинулся на спинку стула.
Можно конечно пойти за ответами к Хитцугая-тайчо, но это несколько неловко. Особенно если учесть, что Бьякуя не совсем представляет себе, о чем именно спрашивать. Спрашивать у офицеров, побывавших там достаточно долго (Рангику, Кира, Мадараме, Айясейгава) капитану даже в голову не пришло. Оставался еще Ренджи. Кучики встал и направился на полигон, где его лейтенант гонял салаг.

Ренджи еще издали заметил капитана и поспешил навстречу.
- Ренджи.
- Да, капитан, – рыжий вытянулся по струнке, на его памяти капитан еще ни разу не посещал полигон внепланово.
- Мне нужен подробный отчет о быте людей. Можно устно.
- Э-э? Чего? – Ренджи честно пытался понять, что от него хотят. Все отчеты он сдал вовремя.
Капитан вздохнул и сказал.
- В мой кабинет. Сейчас же. – Кучики развернулся, намереваясь возвращаться, и бросил через плечо. – И чай принеси. На двоих.
Ренджи вздрогнул и уронил Забимару. Звук задребезжавшей по камням стали заставил его двигаться. Но чай он все же готовил на автомате.

В кабинет начальства Ренджи вошел тихо и как-то боком. Осторожно составил чашки на стол и настороженно уставился на Кучики.
- Садись, Ренджи, – Бьякуя дождался, когда Ренджи сядет, и потянулся к чашке, отпил один крошечный глоток и сказал. – Я слушаю.
- Я не понял, что вы конкретно хотите услышать. Я в отчетах довольно подробно…
- Я читал твои отчеты, Ренджи, – лейтенант почувствовал, что смерзся со стулом, а капитан вынес вердикт. – Толково. Что касается выполнения задания. Но мне нужны данные о жизни людей. Расскажи свои впечатления о людях и их жизни.
Ренджи моргал. Бьякуя вздохнул и решил открыть карты. Что ж, если хочешь максимальных результатов, нужно четко объяснить поставленную задачу.
- Я отправляюсь на долговременное задание в Каракуру. Мне необходимо знать условия местной жизни.
- А, понял, тайчо! – Ренджи засветился: быть полезным Кучики Бьякуя, быть в чем-то лучше Кучики Бьякуя, быть советником Кучики Бьякуя! Бьякуя прочел мысли и эмоции Ренджи, словно они были вытатуированы аршинными буквами на дерзкой физиономии.
- Ну, значитца так. Одежда странная и жутко неудобная. В кимоно ходят только в додзе и на фестивали. – Бьякуя вспомнил, как вдвоем с Кенпачи забирал Ренджи и Рукию после похищения Иное Орихиме. На рыжем было… странная, грубая ткань слишком плотно обтягивала ноги. Это выглядело странно и пугающе. И ведь теперь придется самому это носить.
- А еда тоже сильно отличается. Ну не вся. Напитки вообще с подвохом. У них есть такой странный чай, называется «кофе». Очень горький, но если с сахаром, то ниче, пить можно. А есть запечатанные в бумагу или железо. Такие чтобы открыть, надо знать одну хитрость. А еще есть с пузырьками, щекотными такими. Ну и мясо едят.
- Что?
- Ну мясо… Не только рыбу, но и мясо едят. Птиц там или коров…
- Общее я уловил. – Бьякуя встал. Кто бы сомневался, что Абарай Ренджи может говорить о чем-то кроме еды. – У тебя есть книги из Генсея?
- У меня нет, но Рукия брала мангу и журналы.
Бьякуя подавил недостойное желание спросить, что брала его сестра. Из контекста понятно, что что-то связанное с книгами, а дальше сам разберется.
- Хорошо. Ренджи, с этого момента отряд на твоем попечении.
Капитан вышел, а Ренджи еще некоторое время провожал его глазами из окна.

Если бы Бьякуя общался с сестрой больше и ближе, ему бы не пришлось делать этого. С такими мыслями капитан Кучики вошел в комнату сестры.
Манга оказалась маленькими, мягкими томиками черно-белых картинок. Кучики очень быстро потерял к ним интерес. Но просмотрел все. А вот журналы оказались просто кладезем информации. Фотографии повергли главу клана в состояние близкое к шоковому. Привыкнув к картинкам, он начал читать. Это было еще более дико. Но с присущим ему упорством Бьякуя прочитал все, что было в комнате сестры.
Будучи аристократом, Кучики прекрасно понимал роль моды, в этом плане журналы сестры оказались незаменимы. Бьякуя порадовался, что Ренджи не догадался просветить капитана в этом.

***

Кучики стоял перед вратами и невозмутимо ждал, когда они откроются. Пунктом назначения был магазин Урахары. Если бы не скрывающий рейацу гигай, Бьякуя обошел бы торговца двадцать пятой дорогой. Просто, чтобы не придушить за то, что тот сунул Хогеку в Рукию.
Ворота открылись, и капитан шестого отряда вошел в них. Путь до точки назначения он прошел сюнпо.
Урахара ждал дорогого и опасного гостя во дворе. Дурашливость уже давно стала частью его натуры, но сейчас он был собран и серьезен. Ворота открылись, и капитан Кучики величественно ступил во двор странного магазина. Торговец поприветствовал Кучики как можно почтительней, стараясь не передергивать, и провел внутрь магазина.
- Вот ваш гигай, – веер указывает на неподвижное тело в дорогом деловом костюме. Подшутить над Кучики, как в свое время над Ренджи, было конечно заманчиво, но… инстинкт самосохранения плюс жажда наживы (Кучики был перспективным клиентом) хором отговорили от этой затеи, заодно напомнив, в ком в свое время Урохара умудрился спрятать Хогеку.
- Черное? – в журналах Рукии люди были одеты ярко, на взгляд Бьякуи так даже пестро.
- Мне казалось, что вам так привычней будет, – кисло улыбнулся Урохара
- Ладно, пока сойдет. Где все остальное?
- Вот тут, – тычок веером в коробку рядом с телом. – Сейчас я вам подробно все объясню, Кучики-тайчо.

Несмотря на то, что гигай Бьякуи полностью скрывал рейацу, Рукия почувствовала появление и приближение брата. Разумеется, срываться с урока она не стала – Нии-сама за такое по головке не погладит. Но к концу занятий глазастая синигами попросту извелась.
Брат ждал ее у школьных ворот. Он стоял как всегда ровно, слегка расставив ноги и опустив руки вдоль тела. В правой он держал дипломат. Бьякуя привлекал внимание, и не только тем, что взрослый человек, торчащий у школьных ворот, выглядит подозрительно по определению.
- Матрица. Полная перезагрузка, – тихо прошипел Ичиго. – Это ж надо было так вырядиться…
- Ну, - Исида замялся, – ему идет. Вот только темные очки это немного слишком.
- Да, - согласилась Иное, чем сразу напрягла Квинси, – брат Кучики-сан очень красивый.
А Рукия просто молча шла вперед. Она искренне считала, что в черном деловом костюме, угольном галстуке и снежно-белой рубашке Нии-сама был неотразим.
Кое-кто из выпускников тоже так думал. Девушки пытались прийти к соглашению: Якудза перед ними или Джеймс Бонд в японском варианте. Самая смелая из них подошла к тайчо с мобильным телефоном наперевес.
- Можно вас сфотографировать? – звонкий голосок прерывался от волнения, а в глазах мелькали звездочки и сердечки.
Бьякуя медленно повернул голову к девице. Его мертвенный взгляд она почувствовала даже сквозь темные очки.
- Извините, – пискнула старшеклассница и исчезла.
Бьякуя повел плечами. Он знал что такое «сфотографироваться» и что такое мобильный телефон, но вот как одно связанно с другим…
- Эй, Бьякуя, что ты тут делаешь?
- Я не обязан отвечать тебе Куросаки Ичиго.
- Нии-сама, – Рукия предано смотрела брата.
- Рукия, – Бьякуя выдержал паузу. – Как твои успехи?
- Ну, – Рукия как всегда робела, но теперь больше по привычке, – мы со всем справляемся.
- Очень хорошо, Рукия, – с некоторых пор Бьякуя стал чаще называть сестру по имени. И хотя его раздражало нездоровое любопытство окружающих, держался аристократ так же как и всегда (читай – мороженая рыба). Тем более, как показывает опыт, такое поведение наиболее эффективно.
- Я думаю, – Квинси поправил очки и нервно оглянулся, – нам будет лучше поговорить в каком-нибудь кафе. Нам разрешают есть в форме.
- Есть в форме? – на Исиду уставились черные стекла очков, заставив нервно сглотнуть.
- Некоторые школы не разрешают есть в общественных заведениях в форме.
Кучики ничего не понял, но кивнул.

Кафе оказалось светлым и просторным. Официант задержал взгляд на странной группе чуть больше положенного. Пятеро школьников и молодой, красивый мужчина, слишком шикарный и пугающий для учителя.
Бьякуя с тщательно скрываемым любопытством разглядывал что-то-бургер.
- Кучики-тайчо, – робко позвал Квинси.
- Да, Исида Урью? – Бьякуя величественно повернул к нему голову.
- Это, – очкарик, нервничая, показал на очки, – в помещении их обычно снимают.
Синигами повел глазами, разглядывая посетителей. Пожалуй, мальчик был прав. Внимание людей начало потихоньку раздражать капитана. Это в Сейрэйтэй на него лишний раз не таращились, а в Генсее его банкай не был известен. Бьякуя, скрывая сожаление, снял очки. Тут же за соседним столиком восхищенно пискнули. Бьякуя недовольно уставился на темные стекла.
- Вообще-то, они так прореагировали что бы вы не сделали, Кучики-тайчо, – после истории с потерянными Исида стал вести себя с Кучики более раскованно.
- Может, скажешь, наконец, зачем сюда пришел? – Ичиго в упор смотрел в серые глаза синигами. Бьякуя привычно проигнорировал – он устал ждать от Куросаки хоть каких-то манер.
- Нии-сама? – робко взглянула в холодное лицо Рукия.
- У меня довольно деликатное задание. Возможно, придется некоторое время провести в Каракуре.
- Нии-сама, а вы уже решили, где остановитесь?
- Я подумываю о гостинице. Это не очень удобно, на случай если мне придется оставить гигай, но пока ничего лучшего я не придумал.
- Кучики-тайчо, насчет жилья.… Как Квинси, я не могу быть в долгу у синигами, и предлагаю вам остановиться у меня.
Исида вдохнул, шалея от собственной смелости. Но ему снова хотелось почувствовать то, что было в поместье Кучики – иллюзию старшего брата.
- Э-э?!! – Куросаки взвыл сиреной над ухом.
- Куросаки, ты такой шумный! – Квинси недовольно покосился на временного синигами. – Что я такого сказал? Ни у кого из вас он остановиться не может, а с Урохарой-саном, если бы хотел, уже договорился.
- Моя одежда привлекает слишком много внимания, – неожиданно сменил тему аристократ. – Почему?
- Ну… все-таки смокинг, это вечерняя одежда, – пробормотал Исида. – И почему я не удивлен?
- Дело не в одежде! – убежденно сказала Иное. – Кучики-тайчо такой красивый.
Бьякуя моргнул. Не то что бы это было для него новостью, но вот так прямо ему говорили об этом впервые.
- А что за задание, Бьякуя? – Ичиго решил взять инициативу в свои руки.
- Тебя это не касается, Куросаки Ичиго.
- Ах ты! – Ичиго заскрежетал зубами, уперев кулак в стол, приподнялся и, неожиданно, рухнул назад на стул, демонстративно фыркнув. – Ну и ладно. Мне пора домой. Идем, Рукия.
- Нии-сама?
- Да. Ты можешь идти, Рукия.

***

- Проходите, Кучики-тайчо, – Исида придвинул Бьякуе тапочки.
Тот послушно переобулся и вошел в комнату. Кучики обвел взглядом непривычное жилище. Большая и светлая комната показалась капитану, привыкшему к простору поместья, тесной и загроможденной. А мальчик уже вел гостя в ванную.
- Вот горячая вода, а вот – холодная. Там душ. Мыло, шампунь, мочалка и прочее на этой полке. Вам ванную с пеной или солью?
Бьякуя кивнул и оглядел тесную комнатушку. У него сложилось впечатление, что он попал в шкаф. Обилие кафеля раздражало.
- Сделайте как себе.
- Хорошо, – Исида высыпал на ладонь голубые гранулы, - надеюсь, вам нравится запах океана.
Квинси обернулся и покраснел, мужчина рассеянно расстегивал пуговицы. Мальчик поспешил к выходу.
- Полотенца и халаты там, – он махнул рукой в нужном направлении.
Бьякуя кивнул и шагнул под душ. Исида подхватил аккуратно сложенную одежду и сунул ее в стиральную машину.
Кучики смыл мыло и шампунь, а затем полез в ванную. Она оказалась коротковатой, и капитан был вынужден согнуть свои длинные ноги. После ухода хозяина Бьякуя совершенно неожиданно ощутил острый приступ клаустрофобии. Мужчина откинул голову на бортик и медленно выдохнул. Он наводил справки и знал, что большинство японцев ютятся в гораздо меньших квартирках, а то и вовсе комнатках.
Впрочем, ему нужно было думать о задании. Капитан, в который раз прокрутил в голове отчеты разведки и устные наставления со-тайчо. Информации катастрофически недостаточно. Генерал был прав: понадобится много такта, чтобы достать недостающую информацию, а потом надо будет еще решить эту проблему. Такт. Бьякуя всегда придерживался норм вежливости, насколько это было возможно, но не был уверен, что его можно назвать тактичным.
Вода стала остывать, и Бьякуя вылез из нее. Халатами оказались странного вида кимоно из толстой, махровой ткани с нелепыми рукавами. Голубой был явно маловат, и Бьякуя без колебаний одел желтый. Жуткая одежонка оказалась коротковатой, зажимала в плечах, а рукава – по-инквизиторски узкими. Сразу же невыносимо зачесались подмышки, а на груди полы отказывались запахиваться. Ну, хоть на талии сошелся, и то хлеб. Кучики шагнул к двери в комнату.
Исида как раз собирал на завтра сумку, когда дверь в ванную открылась. Мальчик поднял глаза на мужчину и выронил сумку.
- Этот халат... – прошептал бледный до синевы Квинси.
- Что-то не так? – Бьякуя внимательно смотрел на плотно сжатые губы, он узнал эту реакцию: точно так же и он сам прореагировал, если бы кто посмел тронуть вещь Хисаны.
- Нет, ничего. Нам надо будет купить вам некоторые вещи, одного костюма будет недостаточно, да и халат вам мал.
- Чей он?
- Йошина, – мальчик отвернулся. – Я приготовлю ужин.
- Я не знаю, как убрать ванну, – сказал капитан в нервно удаляющуюся спину.
- А? Я сейчас, – Исида вошел в ванную комнату. – Вот тут пробка, надо сделать вот так.
Вода устремилась вниз с характерным шумом, зажурчала по трубам, и вскоре на поверхности воды образовался небольшой водоворот. Исида вытер руки и подошел к стиральной машине. Стирка уже закончилась, и мальчик включил сушилку. Избегая смотреть на Бьякую, он пошел на кухню.
- Я поменяю, – негромко сказал капитан, проходящему мимо него подростку.
- Не стоит. Вы не сможете, второй еще меньше.
Маленький гордый Квинси деревянной походкой ушел на кухню, а рокубантай тайчо почувствовал себя очень неловко.
Бьякуя вошел в комнату, ему была нужна расческа, чтобы привести в порядок мокрую гриву. Расчески он не нашел, но зато он нашел фотографию старика в белой одежде и очках на носу. За очками прятались умные и добрые глаза. Старик был чем-то похож на Кучики Генрея, может выражением глаз, может, необычными для японца, усами. Других портретов в комнате не было. Бьякуя вздохнул и поставил рамку на место, вот и еще один штрих в пользу их сходства. Бьякуя пожалел, что принял это предложение. Ему и так никогда не было легко общаться с другими людьми, а общаться с тем, кто словно вышел из собственной юности… мда, но где все-таки расческа?
- Исида Урью, – капитан показался на пороге кухни, – я не хотел бы вас обременять, но я не вижу расчески.
- Сейчас, – Квинси отвернулся от рисоварки, пока в его присутствии на кухне острой необходимости не было.
Они вернулись в комнату, и мальчик протянул капитану странный предмет, похожий на игольницу с ручкой.
- Это что? – Бьякуя уставился на странный предмет.
- Массажная расческа, у вас в Сейрэйтэй разве такого нет?
- Я как-то привык к гребням.
Бьякуя взял расческу и неловко провел по волосам. Многочисленные зубчики тут же запутались в тяжелой, мокрой гриве. Капитан раздраженно потянул орудие пытки назад, но мерзкая вещица оставалась верной себе и пребольно дернула несколько прядей. Исида, закусив губу, смотрел на попытки воина не проиграть незнакомому предмету и почувствовал себя отмщенным за халат.
- Давайте я помогу, – робко предложил он.
Бьякуя посмотрел на него, медленно протянул расческу с несколькими черными волосками, которые ей все же удалось отвоевать в неравной схватке, и отвернулся. Исида едва поднял руку, а капитан уже отошел в сторону. Мальчик захлопал глазами, но быстро понял, в чем дело: капитан ушел за стулом. Поставив стул перед Квинси, мужчина сел, повернувшись спиной. Исида робко прикоснулся к длинным волосам. Они были блестящими, тяжелыми и шелковистыми. Неуверенно взяв в руки тяжелую прядь, мальчик провел по ней массажкой. Волосы мужчины, даже будучи влажными, отливали вороновым крылом, едва заметно пахли чем-то цветочно-древесным и были удивительно гладкими на ощупь. Юноша уже смелее провел расческой. Он перебирал пряди легко и деликатно, больше не чувствуя неудобства или неловкости. Вскоре волосы стали рассыпаться, и Исида завязал их лентой в хвост.
- Мне пора возвращаться на кухню, а вы не могли бы проверить сушилку? Мне кажется, ваш костюм пора вытаскивать, если это не сделать пока он еще теплый, он станет мятым.

За ужином Исида сказал:
- Пожалуй, за покупками лучше идти после ужина, утром у меня не будет на это времени, ведь мне нужно ходить в школу.
- Скажите, Исида Урью, а разве в такое позднее время еще торгуют?
- Здесь есть даже круглосуточные магазины, а вообще сейчас еще не поздно. Теперь в городах несколько иной ритм жизни, чем тот к которому вы привыкли.
- Вот как? – Бьякуя отставил пустую тарелку. Ему очень хотелось узнать о Йошина, слишком уж много боли было в синих глазах ребенка, когда он взглянул на халат.
- Вы, наверное, знаете, что Рукия очень похожа на мою покойную жену?
- Я слышал об этом, – мальчик удивленно распахнул глаза.
- Это мое счастье и моя боль, – капитан встал и, собрав свою посуду, понес к мойке. Он уже понял принцип водопровода. Мытье посуды давало повод не смотреть на пришибленного Квинси.
- Как-то вы сказали, Исида Урью, что хотите защитить всех. Есть ли у вас человек, которого вы хотели бы защитить особо?
- Нет. Больше нет, – Исида смотрел на зажатые в пальцах хаши. – Я не смог защитить тех, кого хотел защитить больше всех.
«Тех?» - Бьякуя взглянул через плечо на собеседника. Тот поднялся из-за стола и начал убирать со стола. На лице его были стыд, боль, горечь и… решительность. И снова аристократ спросил себя: «Как предостеречь от ошибок того, кто так похож на самого себя?». Бьякуя решил не спешить и отложил разговор для более удобного случая.
Костюм высох окончательно, и Исида несколько раз провел по нему утюгом, приводя в безупречный вид. Капитан снял халат и начал облачаться в незнакомую одежду. В магазине Урахары он сразу одел гигай с одеждой, и теперь ему предстояло научиться надевать это наказание. Брюки и носить-то было неудобно, но одевать оказалось форменным кошмаром, рубашка просто убила количеством пуговиц, но страшней всего оказался галстук. Бьякуя некоторое время вертел его в руках и уже было решил идти без него, когда Исида шагнул к нему.
- Позвольте мне, – сказал юноша, беря в руки полоску ткани, а потом вдруг замер. – А с этой стороны все по-другому.
Исида сделал несколько неловких движений, а потом сказал.
- Садитесь на кровать, попробуем так.
Мальчик залез на кровать за спиной мужчины и свесил руки с галстуком по обе стороны длинной шеи. Заглядывая через плечо, Исида смог завязать приличный узел.
- Отлично. Кажется, получилось, – он соскочил с кровати и зашел спереди, чтобы поправить галстук.
Все его манипуляции Бьякуя терпел с застывшим лицом, и только когда тонкие, белые пальцы, наконец, перестали поправлять узел, медленно поднялся и потянулся за пиджаком.

На улице Бьякуя был поражен обилием света от фонарей и витрин, вывесок и окон, он даже немного пожалел, что позволили Квинси отговорить себя от ношения темных очков в вечернее время. Кучики очень нравился этот аксессуар: темный пластик надежно отгораживал от всех, и у Бьякуи появлялось очень слабое, едва заметное чувство расслабления. Это было роскошью – аристократ с детства чувствовал повышенное внимание и интерес к своей персоне, и необходимость «держать лицо», неотвратимым дамокловым мечом висевшая над головой, стала его второй натурой. К тому же без кенсейнкана и Гинпаку он чувствовал себя раздетым и очки… ну да ладно, нельзя так нельзя.
Магазины и вовсе вызвали предшоковое состояние, хорошо еще, что пока гигай слушался туго, а то бы Бьякуя всерьез заволновался о выражении своего лица. А Квинси катил перед собой тележку, совершенно спокойно разглядывая полки с бесконечными и невероятно красиво упакованными продуктами. Теоретически Бьякуя понимал, что продукты откуда-то берутся (он даже мог кое-что приготовить и даже в походных условиях), но практическая сторона вопроса никогда его не волновала. Были заботы и поважнее. Сейчас же его завораживала новизна, и разбирало острое любопытство.
Любопытство. Сильное, но недостойное чувство. Бьякую в свое время учили тонкой разнице между любопытством и жаждой знаний, поощряя последнее и тщательно выкорчевывая первое. Внешне капитан казался совершенно незаинтересованным сухарем, но внутри это проклятое и недостойное любопытство частенько водило острым носиком по сторонам и поглядывало наружу черными бусинками глаз из самой глубины печально-безупречных очей. Как правило, Бьякуя сдерживал эту непоседливую тварь, но сегодня она рвалась с поводка и норовила вылезти наружу, на всеобщее обозрение. Капитан снова пожалел об очках.
- Вы любите молоко? – внезапно спросил Исида, вертя в руках какую-то коробку с надписью «Завтрак».
- Что? – Бьякуя уставился на картонный параллелепипед с чибиковатой пчелкой в уголке. – Молоко?
- Это сухой завтрак. Очень удобно, достаточно просто залить молоком, – поспешил добавить очкарик, глядя на то, как капитан ищет взглядом молоко в завтраке, и совсем тихо и беспомощно добавил. – Тут все сбалансировано…
Кучики смотрел на растерявшегося мальчика и пытался вспомнить, что он вообще любит, для него после смерти Хисаны вся еда потеряла вкус.
- Берите то, что предпочитаете обычно. Я здесь скорей всего надолго, так что надо привыкать. Не стесняйтесь, Урахара обменял мне достаточно канов на местные деньги, так что не ограничивайте себя ни в чем.
- Не ограничивать? – Исида пытался понять подоплеку последнего высказывания. То ли аристократ считал, что расплачиваться ему само собой разумеющимся, то ли упрек, то ли еще что-то.
Размышления увели его достаточно далеко, а капитан и не собирался облегчить Квинси задачу, оставаясь непроницаемым и будничным как сейф.
- Исида Урью, – позвал сейф, когда все же решил, что пятиминутная пауза это все же перебор.
Мальчик вздрогнул, моргнул и осмысленно посмотрел на коробку медовых хлопьев в своей руке. Ну и кто тянул его за язык, когда он предложил гостеприимство этому зомби? Последующие часы стали самыми кошмарными за всю пятнадцатилетнюю жизнь подростка.
Впрочем, в отеле одежды Исида быстро воспрянул духом. Бьякуя сначала опешил, когда мальчик азартно закопался в куче странной одежды, а минут через пять наблюдения на бледном лице аристократа появилось слабое подобие улыбки. Он не вслушивался в лившиеся Ниагарой комментарии, просто время от времени согласно опускал ресницы. Продавщицы оставили всю работу Квинси и беззастенчиво пялились на Бьякую тихонечко перешептываясь. Не переставая что-то объяснять о цвете и текстуре ткани и почему-то истории моды в целом, Исида направился к кабинке с ворохом одежды.
- Я заметил, что вы любите зеленый цвет, но подобрал еще несколько вариантов.
Мальчик замер у кабинки и удивленно посмотрел на Бьякую.
- Кучики-тайчо, примерьте, пожалуйста.
То, что Исида от него чего-то хочет капитан понял, но вот детали как-то ускользали. Мужчина пожал плечами и направил стопы в сторону мальчика. Тот кивнул на занавеску, сунул в руки что-то из своего вороха и отступил на шаг. Бьякуя недоуменно шагнул за занавеску. В крошечном пространстве стояло зеркало в человеческий рост, Бьякуя подивился такой роскоши и стал разоблачаться.
А Квинси в это время пытался отбиться от атак решительно настроенных продавщиц, которых интересовало абсолютно все о «вашем брате, милый юноша». Милый юноша врать не любил и не умел, поэтому молился всем богам, чтобы один конкретный бог смерти вышел из кабинки на свет божий как можно скорее.
- К-кучики-сан, если вы переоделись, выходите, пожалуйста, – Исида был белее формы Квинси.
Занавеска отдернулась, являя взору высокого молодого мужчину в темно-зеленых брюках и нежно-бирюзовой рубашке с клапанами на плечах и груди.
- Кья!!
Исида сделал попытку испариться от дружного вопля, а капитан оставался безучастным и… Исида был вынужден признать это – великолепным.
- Я так понял, это подойдет, – бесстрастно сказал Кучики.
- Да, вы пока остальное примерьте, а я поищу белье, пижаму и халат, – предложил мальчик, вспомнив повергающее в ужас нашествие девиц в форме, и решив заняться этим, чтобы избежать второго действия.
- Мы тоже посмотрим! – хором заявили девицы и брызнули в стороны в поисках достойных великолепия сегодняшнего клиента халатов.

Когда обвешанные пакетами с покупками борцы с пустыми выползли из торгового центра, Исида был уверен, что он ничего не должен синигами на пару жизней вперед, и это им теперь придется с ним расплачиваться. Бьякуя, полный новыми впечатлениями по самый, ныне отсутствующий, кенсейнкан, шел, молча и неторопливо.
В комнате Бьякуя первым делом переоделся и, рассеяно протянув расческу хозяину, сел на стул спиной к нему. «Это что, я теперь все время его расчесывать буду?» - мысленно возмутился мальчик, отправляя в шкаф последнюю из новоприобретенных рубашек. Тем не менее, он безропотно подошел к капитану и на сей раз уверено взял в руку антрацитовую прядь.

Мальчик на кровати уснул довольно быстро, а капитан лежал на футоне, вперив взгляд в потолок. Он был очень недоволен. Первый день в мире живых полностью ушел в пустую. Он только и успел, что найти место для житья, а по своему заданию ничего конкретного. А еще его немного раздражало, что человеческий ребенок лежал выше, чем глава дома Кучики. Как вообще можно спать на такой высоте над полом? Не говоря уж о том, что у синигами высокая кровать прочно ассоциировалась с госпиталем четвертого отряда, что тоже не повышало настроения. Последняя мысль Бьякуи была о том, что хорошо бы не встретить тут беспутную кошку Йоруичи.

***

- Исида, как там Нии-сама?
- Доброе утро, Кучики-сан, – Исида послушно остановился в дверях класса. – Все хорошо. Необходимый минимум бытовых приборов он уже освоил, еда дома есть, а гардероб мы еще вчера обеспечили, так, что сегодня он столько внимания не привлечет.
- Спасибо, Исида, – щеки Рукии слегка порозовели, чем повергли и без того натерпевшегося Квинси в состояние опасно близкое к панике, – это очень мило с твоей стороны.
- Не стоит, Кучики-сан, – Исида поправил очки, – Я просто возвращаю долг за предоставленное гостеприимство.
- Рукия, ты ему хоть в класс войти-то дай, – образовался рядом Ичиго и кивнул Исиде. – Привет.
Ичиго незаметно подтолкнул Квинси в класс. Рукия вернулась к своему месту, а Ичиго повернулся к очкарику и быстро шепнул на ухо.
- Ты, давай, держись там.
- Куросаки, – растрогался Исида, на миг прерывая свое продвижение к родной парте.

А Бьякуя сидел за столом в комнате последнего Квинси и доставал из дипломата странные и, на взгляд аристократа, безвкусные вещи. Разложив их перед собой в своеобразном порядке, мужчина стал искать глазами письменный набор. Но ничего похожего на тушечницу, кисть и терку для туши на столе Квинси не наблюдалось. Зато в чем-то напоминающем многосоставную вазочку торчало несколько карандашей и фломастеров. Бьякуя видел нечто подобное у Рукии, когда она самозабвенно что-то рисовала в блокноте. К сожалению, Бьякуя не видел, как Исида делал домашнюю работу, но что-то из этих предметов по логике вещей должно сгодиться и для целей капитана. Он наугад вытащил одну из пластиковых палочек и повертел в руках. На одном конце была кнопка, а на другом маленький полый стерженек из блестящего металла. Бьякуя нажал кнопку, и из металлической трубочки вылез графитовый стержень. Все оказалось просто и удобно. Бьякуя приступил к работе. Периодически поглядывая на странные предметы, предоставленные Урахарой, капитан стал наносить на белый лист бумаги странные знаки, постепенно складывающиеся в разветвленную схему.

После занятий Исида позвонил домой и сообщил Кучики, что задержится на факультативе, спросил, достаточно ли продуктов и не надо ли капитану еще чего-нибудь. Бьякуя сдержанно поблагодарил и отказался. Исида взглянул на мнущуюся рядом Рукию и сообщил, что у нее нет факультативов и она свободна на сегодня. Капитан все так же сдержано поблагодарил за сведения, и покрывшийся испариной юноша сунул трубку синигами, но девушка отрицательно замотала головой и замахала руками. Квинси мысленно поблагодарил отца за то, что тот запрещал иметь дело с синигами и извинился за непослушание. Буркнув в трубку что-то типа «вечером буду», отсоединился и вытер лоб. Трудно поверить, что это тот же самый человек, который принимал пищу и ванную вместе с ним в поместье Кучики. Но память услужливо подсовывала картинки: капитан несет бесчувственного Квинси на руках, залечивает раны и пытается шутить, призывая съесть половину завтрака. А вот Кучики прощается, положив руку на плечо Исиды. А вот о чем-то предупреждает, вплотную подойдя к мальчику в источнике. Кстати, вчера капитан тоже пытался сказать что-то важное. Исида тряхнул головой и пошел на дополнительные занятия.

Бьякуя, слегка приподняв уголки губ, смотрел на телефонную трубку. Назвать это улыбкой было бы преувеличением, но в синих глазах не было привычного льда. Забота этого ребенка забавляла и вопреки ожиданиям не раздражала, а даже как-то трогала. А удачно Квинси позвонил, всего лишь пятнадцать минут назад капитан вернулся домой, лично расставив в точно выверенных местах некоторые из прибамбасов Урахары. Капитан отвел глаза от телефона и вернулся к своим схемам. Он был слегка раздражен из-за необходимости носить гигай постоянно. Это было неудобно, а во-вторых, капитан терял невероятно много времени при передвижениях по городу, поскольку о сюнпо в гигае не могло быть и речи. У главы дома Кучики было много ограничений, но ограничения в физических возможностях – это уже слишком.
Когда в замке щелкнул ключ, бравый капитан Готей-13 едва не вздрогнул. Он так увлекся своими схемами, что не заметил приближение рейацу Квинси. Похоже, он уже привык к мальчику. А мальчик подтянутый и слегка бледный вошел в комнату.
- Я дома, Кучики-тайчо.
- С возвращением, Исида Урью, – Бьякуя сложил листы в стопку и отложил на край стола. – Вы предпочитаете сначала ванну или ужин?
- Что?
- Сегодня моя очередь готовить ужин, – в манге Рукии герои свято соблюдали очередность готовки, и Бьякуя был уверен, что это очень важная и непоколебимая традиция мира живых. А Кучики Бьякуя очень серьезно относился к традициям, вне зависимости от собственного мнения об этих самых традициях. – Вы не назвали время своего возвращения, да и я увлекся работой, так что придется немного подождать и, то и другое. Так с чего начнем?
- Ванная быстрее, – пролепетал, выбитый из колеи, Исида.
- Хорошо, – Бьякуя поднялся и направился в ванную. – Запах океана?
- У-угу…
Пока Исида пребывал в ступоре, пытаясь понять, что только что произошло, капитан открыл кран и высыпал под горячую струю горсть голубых гранул. Когда мужчина вышел чтобы позвать мальчика, тот все еще стоял в дверях с сумкой наперевес и отсутствующим выражением лица.
- Исида Урью?
- А? – Квинси вздрогнул и спустил сумку с плеча.
- Нет, ничего. Ванна готова.
- Сп-спасибо, – все еще пребывая в странном, на взгляд Бьякуи, состоянии, мальчик направился в ванную.
Капитан проводил его взглядом и пошел на кухню. Как и любой военный, он был подготовлен к любому случаю. Учителя Кучики не зря ели свой хлеб, то есть рис, но на практике сегодня впервые Бьякуе пришлось готовить по необходимости. И вот тут капитан столкнулся с непредвиденными трудностями. Машинка для варки риса оказалась электрической и имела несколько странных кнопок. Мужчина некоторое время вертел ее в руках, но, в конце концов, был вынужден отложить промытый рис. Впрочем, трудности никогда не останавливали Кучики Бьякуя, он решил отложить настоящий японский ужин до лучших времен, а пока можно применить и те знания, которые он уже успел приобрести на грунте. В глубине души Бьякуя гордился своей способностью быстро учиться и применять на практике полученные знания.
Исида в голубом халате и с мокрыми волосами шагнул в комнату в тот момент, когда длинноволосый гость ставил на стол, исходящий паром, чайник.
- Все готово, Исида Урью, прошу, – капитан величественно кивнул на стол.
Даже одетый в черную футболку и потертые джинсы, этот человек умудрялся выглядеть величественно. Исида закусил губу, очень уж ему хотелось поскорее самому стать таким же.
Итак, капитан величественно сел на свое место. Мальчик взглянул на тарелку и плюхнулся на стул, чувствуя, как глаза сдвигают очки на самый кончик носа. На тарелке издевательски невинно лежала половина батона, надрезанная с хирургической точностью и художественно заполненная листьями салата, кружочками помидора и кружевными лепестками ветчины. Исида даже разглядел что-то подозрительно напоминающее маслину. Рядом с неожиданным поварским шедевром темнела изящная зигзагообразная линия соуса. Точно такая же картина наблюдалась и на другой, стало быть, капитанской тарелке. Правая бровь капитана на миллиметр приподнялась. Этого оказалось достаточно, чтобы маленький Квинси взял себя в руки.
- Очень аппетитно выглядит, Кучики-тайчо, – пробормотал он, складывая руки в традиционный жест. – Итадакимас.
- Я надеялся, что вам понравится, – спокойно ответил аристократ. Его немало позабавили попытки мальчика казаться невозмутимым. – Мне бы хотелось, чтобы к следующему разу, вы научили меня пользоваться приспособлением для приготовления риса.
- Хорошо, – мальчик на автомате откусил от булки и искренне сказал. – Вкусно.
- Вы будите делать уроки сразу после ужина?
- Да.
- Хорошо. Тогда я воспользуюсь этим временем и приму ванну.
Исида согласно кивнул.
После чая капитан отнес грязную посуду на кухню, и они вместе мыли тарелки и чашки. Бьякую привлекала новизна быта живых, а Исида… Исида ощущал странное чувство общности. Маленький гордый Квинси снова остро почувствовал свое одиночество. Одиночество, на которое он сознательно и добровольно обрек себя. Одиночество, которое почти исчезло после знакомства с Ичиго и компанией.
Бьякуя честно пытался расслабиться в карликовой ванной. Гигай раздражал, но снять его даже на миг, означало подвергнуть опасности выполнение миссии. Мужчина вздохнул и скользнул глубже, до тех пор, пока ароматная вода не коснулась тонких ноздрей, а худые колени не поднялись над голубоватой поверхностью. Синие глаза внимательно следили за кругами, расходящимися по воде от конусов бледных ног. Бьякуя размышлял о том, что едва ли не впервые выполняет всю работу сам. Обычно он использовал подчиненных, помощников, информацию, в том числе и добытую другими, он согласовывал работу подчиненных и других капитанов, а тут ему все и полностью приходилось делать самому. С одной стороны это было приятно и вселяло уверенность, что все будет сделано как следует, но с другой стороны – огромное количество времени уходило впустую. Отнести Урахаровские приборы и установить их в нужных местах могла и средне тренированная обезьяна, а приходилось терять полдня, обходя все эти места лично. В гигае пользоваться сюнпо невозможно, и Бьякуя был готов предоставить в двенадцатый отряд докладную записку со своим мнением об обязательных пунктах уже на второй диспозиции. Само тело было неудобным, тяжелым и сковывающим. Двадцать восьмой глава дома Кучики родился в Сейрэйтэй и никогда прежде не имел физического тела. Сейчас он сочувствовал всем живым и более чем когда бы то ни было, соглашался с необходимостью существования Готей-13 и синигами. Живые ПРОСТО НУЖДАЛИСЬ в присмотре и защите. Четверо одноклассников Рукии поднялись в глазах аристократа выше Эвереста.

Исида закончил с уроками и увлеченно читал очередную брошюру, а капитан все еще изволил находиться в ванной. Мальчик встал и шагнул к двери. Он уже занес руку, чтобы постучать и узнать: жив ли тайчо, когда дверь открылась, и на пороге появился Бьякуя в новом халате. Бело-зеленая ткань была слегка распахнута на груди, и Исида едва не ткнулся носом в изящно очерченную ключицу с каплями влаги, тускло мерцающими в электрическом свете.
- Что-то случилось, Исида Урью? – слова, сказанные глубоким голосом тяжелыми, ртутными каплями падали в уши, а перед глазами прозрачная капля ползла вниз по длинной шее, скользнула вдоль ключицы и стекла на сильную грудь.
- Я просто подумал, что вы долго, Кучики-тайчо, – Исида сглотнул, не отрывая взгляда от этой капли.
- Вот как, – Бьякуя посмотрел на стол поверх черноволосой макушки. – Я вижу, вы уже закончили с уроками, Исида Урью.
- А? Да, – Квинси мотнул головой, моргнул и отступил.
- В таком случае, я с вашего позволения воспользуюсь столом.
- Д-да, конечно, – Исида пропустил аристократа в комнату.
Пока капитан доставал свои схемы и раскладывал их на столе в одному ему ведомом порядке, мальчик подхватил свою книжку и устроился на кровати, осторожно наблюдая за мужчиной. Тот сел на стул, держа спину ровно, словно лезвие меча. Протянул худую руку к макушке и вытащил деревянную заколку. Черные пряди упали на плечи тяжелой волной. Исида, открыв рот, смотрел на непривычное зрелище. А мужчина несколько раз мотнул головой из стороны в сторону, распределяя волосы поудобней. Профиль с опущенными ресницами и непривычно расслабленными чертами на миг явился синему взору. Исида вздрогнул, моргнул и поспешно уставился в книгу, стараясь, по возможности незаметно, подобрать челюсть. Иероглифы прыгали и расплывались, не желая складываться в такой простой и понятный недавно текст.
Капитан шуршал бумагой и карандашом, что-то сравнивая, отмечая и анализируя. Через несколько долгих минут, он внезапно обратился к хозяину жилища.
- Исида Урью, у вас есть что-нибудь более яркое, чем карандаш?
- А? – Исида отложил бесполезную книгу и шагнул к столу.
Синигами даже не сделал попытки прикрыть свою писанину. Синие глаза округлились, заметив между листами несколько ярких кусков пластика невообразимых форм, смутно напоминающие какие-то мелкие бытовые вещицы.
Исида перегнулся через стол и вытащил из канцелярской подставки несколько цветных фломастеров и маркеров. Капитан принял первый попавшийся, повертел в руках, но прежде, чем мальчик вмешался с разъяснениями, снял колпачок. Очкарик благоразумно промолчал и вернулся на кровать. А за столом кипела работа – Бьякуя систематизировал данные. В результате обработки десяток листов сократился до трех пестрых схем. Все остальное капитан скомкал и безжалостно отправил в мусорное ведро.
- Я закончил, – известил он, откладывая на край стола три листочка. – Уже поздно, вы будите спать?
- Да, конечно – завтра в школу.
- Я хотел бы прогуляться, вы можете дать мне ключи, дабы я не разбудил вас по возращению.
- Хорошо, – Исида встал с кровати и полез за запасными ключами, а Бьякуя, ничуть не смущаясь присутствием мальчика, снял халат и стал не спеша одеваться.
Красный как рак Квинси оставил ключи на столе и занялся футоном. Пока он готовил гостю постель, тот оделся и шагнул к столу.
- Вы точно хотите пойти один? – робко спросил паренек.
- Да, – аристократ не посчитал нужным что-либо объяснять.
Исида проводил глазами высокую, худую фигуру и улегся спать.

***
Утром мальчик едва не наступил на, мирно дремлющего на футоне, аристократа, но вовремя заметил и отдернул ногу. Осторожно прокравшись мимо спящего, юркнул в ванную. Холодная вода быстро привела полуспящего Квинси в чувство. Закончив с утренним туалетом, Исида направился в кухню. К его удивлению, пока он плескался и чистил зубы, его гость проснулся, скатал и убрал футон и с безразличным видом дожидался своей очереди. Исида поздоровался и пошел готовить завтрак.
На сей раз, капитан закончил быстро и вышел из ванной к тому моменту, когда Исида закончил накрывать на стол.
Завтрак прошел в уютном молчании. Бьякуя похвалил желтые рулетики омлета и с опаской попробовал кофе. Горький, терпкий вкус ему понравился. «И зачем сюда сахар?» - мысленно спросил он своего лейтенанта.
Посуду снова мыли вместе. Новизна быта живых уже потеряла свою остроту, но реакция поминутно краснеющего или бледнеющего юноши по-прежнему забавляла аристократа.

Мальчик ушел на занятия, а капитан отправился проверять данные с тех датчиков, что установил накануне. Ему были необходимы данные хотя бы за три дня, раньше делать выводы было просто безответственно, и, разумеется, бравый капитан просто не мог себе этого позволить.
Бьякуя решил воспользоваться такси. После того, как он попросил отвезти его в очередной закоулок, водитель стал коситься на странного пассажира, но одного взгляда брошенного вскользь хватило, чтобы бедняга таксист сидел смирно, послушно выполнял все распоряжения и дышал через раз. От позорного бегства рыцаря дороги удерживало лишь одно обстоятельство – капитан предусмотрительно отложил расчет до конца прогулки. Таксист вытирал пот белым платком пока его странный клиент ходил кругами рядом с машиной, смотрел на экранчик странного прибора, возвращался в машину, говорил следующий адрес и молча сидел до следующего пункта назначения, держа спину неестественно прямо.
Закончив собирать данные, капитан вернулся в квартиру гостеприимного Квинси и занялся систематизацией. Сегодня бумажная работа шла гораздо быстрее. Закончив еще три схемы и сравнив и со вчерашними, Бьякуя посмотрел на часы и решил встретить сестру у школы (в манге Рукии персонажи часто такое делали).

Факультативов у Исиды сегодня не было, и он присоединился к Куросаки и компании. Выйдя из здания, Исида испуганно схватился рукой за косяк двери, а Рукия уже спешила к высокой, худощавой фигуре.
- Ну, сегодня хоть по-человечески оделся, – буркнул Ичиго. – Исида, твоя работа?
- Шил не я. Я только помогал выбирать, – севшим голосом прохрипел гордый Квинси. – И что он тут делает?
- Да ладно тебе, Бьякуя тоже человек, за сестрой соскучился. Наверное, – неуверенно сказал рыжий.
Иное и Чад ушли вперед, и парни поспешили следом.

Бьякуя привел всех в уже знакомое кафе. Расположившись за столиком, капитан положил на скатерть карту со своими отметками.
- Что это, Бьякуя? – рыжий тут же развернул карту к себе.
- Карта, – издевательски высокомерно отозвался аристократ.
- Агрр! Сам вижу, что карта!
- Не шуми, Куросаки Ичиго, – холодный взгляд заставил всех присутствующих пригнуть головы. – Здесь отмечены места, где я установил кое-какое оборудование, с которого нужно ежедневно снимать показания.
Мужчина посмотрел на сестру, та просто светилась от возможности быть ему полезной.
- Так тебе нужна наша помощь, Бьякуя, – рыжий мальчишка определенно наглел.
- Нет. Мне нужно, чтобы мне не мешали работать.
Ичиго стушевался под пристальным взглядом, что-то неразборчиво ворча.
- Нии-сама, позвольте мне помочь, – Рукия робко заглянула в лицо брату.
- Разве в Каракуре нет больше пустых? – вздернул тот тонкую бровь. – Показания я сниму сам, пока вы на уроках. Но места запомните, если заметите в них изменение уровня рейацу или еще что-либо необычное, то сразу докладывайте мне. И еще, Куросаки Ичиго.
- А? Что?
- Не лезь на рожон. Это очень ответственная и ДЕЛИКАТНАЯ миссия. Не испорть.
- Ты всегда со мной так! Хотел бы я знать почему, – Ичиго подпер щеку рукой и посмотрел в окно. – Может, все же просветишь нас?
- Я и так сказал слишком много. К тому же, такой как ты все равно не поймет.
- Это какой «такой»? – парень вскочил и уперся руками в столешницу.
- Ичиго! – рявкнула Рукия.
- Куросаки, – тихо позвал Квинси и потянул за рукав приятеля, усаживая на место.
- Кучики-тайчо, но ведь вы сами очень хорошо читаете рейацу, неужели мы можем помочь? – спросила Орихиме.
- Я не даю вам задание, Иное Орихиме, - я предупреждаю об этих местах. Для меня будет лучше, если вы будете держаться как можно дальше, но вы же все равно туда пойдете. По крайней мере, некоторые из вас, – Бьякуя неторопливо отпил из чашки.
Ичиго взвился по новой, но назревающий скандал был отменен появлением незнакомой, зато отчаянно смелой девицы.
- Простите, – обратилась она к Бьякуе. – Вы можете дать автограф?
Капитан непонимающе посмотрел на незнакомку. Он не понимал, чего же от него хотят. Ичиго довольно оскалился и с видом отомщенного удовлетворения уселся на свое место.
- Давай, Бьякуя, ты же не откажешь девушке.
Кучики напрягся, довольный вид рыжего нахала был подобен сигналу тревоги. Но где подвох? Что вообще происходит? И чего от него хочет незнакомая девица? А Куросаки выглядит подозрительно довольным.
- Меня зовут Касуми, Бьякуя-сан, – девушка воспользовалась подсказкой Куросаки и протянула ладошку.
Бьякуя непонимающе посмотрел на узкую ладошку. Что такое «автограф» он конечно знал, но будучи человеком совсем другой культуры не понимал стремления девушки заполучит его роспись.
- У вас нет ручки? – растолковала его поведение по-своему девушка.
- Нет, – кивнул Бьякуя, он совершенно не собирался показывать свою растерянность. Спрашивать, зачем девице понадобился его автограф, он не собирался исключительно из-за подозрительно довольного вида рыжего мальчишки.
Рукия, которая тоже до сих пор не сталкивалась с таким явлением, ничем не могла помочь брату. Но отзывчивая Орихиме поняла смятение обоих Кучики и протянула капитану листочек и ручку.
- Просто пожелайте чего-нибудь и распишитесь, – прошептала она.
Удерживая на лице невозмутимое выражение, Кучики выполнил то, что от него требовалось. Девушка неожиданно заверещала, схватила бумажку и с криком «Спасибо!» метнулась к дальнему столику, (засыпая пол кафе сердечками и звездочками). За столиком три ее подруги возбужденно зашушукали. До Бьякуи долетали отдельные фразы тип: «Ты такая смелая!». Мужчина обвел взглядом школьников.
- Что это значит?
- Просто вас приняли за какую-нибудь звезду, – Исида поправил очки.
Бьякуя кивнул, довольствуясь этим объяснением. Подробности он узнает потом, когда рядом не будет Куросаки.
- Бьякуя, – Ичиго почесал затылок, он чувствовал себя несколько неловко за проявленную черствость, – ты это… если захочешь навестить Рукию, заходи к нам.
- В этом нет необходимости, Куросаки Ичиго.
- Тц.. Так и знал, что ты это скажешь.
- Исида Урью, у меня есть на сегодня некоторые планы. Раз у вас нет сегодня факультативов, составьте мне компанию.
- Хорошо, Кучики-тайчо, – Исида сглотнул, старательно отгоняя нехорошее предчувствие.
Бьякуя расплатился за всех и величественно поднялся. Квинси дернулся следом, но разозлившись на себя за спешку дальше старался двигаться так же спокойно, как и капитан.
Рукия проводила брата голодным взглядом, но тот так, ни разу не обернулся. Ичиго подавил желание тяжело вздохнуть и преувеличено-бодро воскликнул.
- Рукия, чего сидишь? Идем домой!

- Кучики-тайчо, – Исида шел сзади и немного сбоку, словно вышколенный лейтенант, – если ваши планы могут подождать 10-15 минут, то я хотел бы зайти домой, оставить сумку и переодеться.
- Это вполне согласуется с моими планами, – холодно кивнул капитан.
Его тон автоматически отсекал возможность продолжения беседы. Исида шел рядом, отмечая взгляды, которые притягивал его спутник. Юноша подавил желание зябко повести плечами, сам он всегда старался быть как можно незаметнее. И раньше у него это здорово получалось! Он мог вышивать крестиком в переполненном классе или идти по центру города в белом облачении Квинси, и никто не обращал на него ни малейшего внимания. А еще Исиде очень хотелось узнать о планах самого загадочного капитана Готей-13. Сам же капитан шел по улице, словно по своей усадьбе: величественно и неторопливо, совершенно не замечая толп народа вокруг.

Продолжание следует

@темы: Исида/Бьякуя, фанфики, G

---

Арт

[Shiera]

colourmepop.blog108.fc2.com/blog-category-3.htm...

Блог автора полон вот таких няшек:

@темы: Исида, Исида/Ичиго, арт

---

Встречайте

[.dia]

Здрасте всем,надеюсь примите к себе?

Мой арт,но только при просмотре просим вас складывать тяжёлые,острые и приносящие вред здоровью вещи у входа.

Что-то получилось у меня слишком пушисто

@темы: Исида, арт

---

Арт

[Shiera]

Не помню, была ли здесь ссылка на этот сайт, несколько картинок с него точно были.
www.blue-systema.net/

Немного картинок, на самом сайте больше. =)

@темы: Исида, Исида/Ичиго, Исида/Хичиго, арт, Рюукен, Квинцест

---

вопрос

[Eneada]

Так, ребята, я когда-то где-то что-то подобное встречала. Очень нужен список серий в который появляется Рюукен и Соукен, плииииз

@темы: всякое разное

---

Туда же...

[Лютый зверь]

Сканер съел часть макушки Ичи...

невинное

@темы: Исида/Ичиго, арт

---

Рисунок

[Лютый зверь]

ИчиИси

@темы: Исида/Ичиго, арт

---

[Дилия]

И еще один перевод=)

Название: Знаки привязанности/Signs of attachment
Автор: Triste
Переводчик: Альтари
Фэндом: Блич
Пейринг: Исида/Ичиго
Рейтинг: PG
Предупреждение: намеки на сенен-ай
Дисклеймер: Все Кубо
От переводчика: Перевод кривой, вольный и небеченый =.=

Если бы была одна вещь больше всего раздражающая Исиду в Ичиго, то этой вещью, несомненно, стала бы его полная и абсолютная неосторожность. Это была та самая неосторожность, что доводила его до выбора совершенно безумных методов, не упоминая уже об их глупости, а пренебрежение рыжего шинигами к опасным ситуациям и вовсе заставляло Исиду рвать на себе волосы в прострации.
Разумеется, для Ичиго не было необычным появиться в школе с лицом сплошь в порезах и синяках, а в последнее время не было необычным для Исиды предложить помочь с перевязкой. Вдобавок Урюу решил воспользоваться случаем и прочитать лекцию Ичиго, хотя последний никогда не слушал о чем говорит квинси, и обвинял его в слишком частом нытье.
- И чем же тебя избили сегодня, Куросаки? Камнем? Бейсбольной битой? Кастетом?
- Неа. Сегодня была свинцовая труба.
- Надеюсь, ты шутишь?
- Хотелось бы. Тогда бы моя голова так не болела.
- Они ударили тебя этим?!
- Сразу после того, как мое лицо столкнулось с железной оградой забора. Это тоже чертовски больно.
Исида мог только в неверии уставиться на Ичиго, и при этом последний отвечал совершенно беззаботным взглядом.
- Это серьезное дело, Куросаки. Если ты не расскажешь об этом инциденте директору, то, по крайней мере, вызови полицию!
Ичиго приподнял бровь в недоумении.
- Почему это я должен делать нечто подобное?
- Потому что нападение – очень гнусное преступление, вот почему! Тебя могли убить! Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу тебе сказать?
- Но ведь ничего непоправимого не произошло. Я ведь еще жив, правда?
- Не в этом суть! Ты не один из тех, кто затевает драки, так?
- Нет. Но хотя я навряд ли от них убегу.
- Неужели ты действительно считаешь, что все можно решить с помощью кулаков?
- Неправда. Так же хорошо проблемы можно решать с помощью ног.
Исида вздохнул и попытался успокоиться, иначе он попросту добавит еще парочку синяков к впечатляющей коллекции, которую Ичиго приобрел ранее утром.
- Здесь не над чем смеяться и ты об этом прекрасно знаешь. Это задирство чистой воды, и я, правда, думаю, что ты должен рассказать кому-нибудь об этой драке.
Ичиго презрительно фыркнул.
- Кому, например – одному из учителей? Они не поверят мне, даже если я расскажу. К тому же, я перестал попадать в неприятности так часто, как я привык. Моя репутация идет впереди меня в последнее время.
- Не говори так, как будто ты гордишься этим! По твоим словам можно подумать, словно быть хулиганом - хорошая вещь! А теперь будь добр замолчи и сиди, не шевелясь, пока я осматриваю царапину на твоем лице.
Ичиго сделал все, как ему сказали, оставаясь тихим и неподвижным, а Исида начал накладывать швы на рану. Закончив, он легко пробежался кончиками пальцев по голове рыжего, ища шишки и порезы, и нахмурился, коснувшись волос, слипшихся от крови.
- Наверное, именно сюда меня и ударили трубой, - пояснил Ичиго, после того, как квинси отдернув руку, продемонстрировал ему свою находку. – Я говорил тебе, что это чертовски больно.
Раздраженно прищелкнув языком, Исида поднес свой указательный палец к лицу Ичиго.
- Хорошо, а теперь я хочу, чтобы ты проследил за моим пальцем. Не двигай головой, просто следи глазами.
Временный шинигами смутился, но снова послушался Исиду.
- А это действительно необходимо?
- Разумеется! Ты мог получить сотрясение мозга или внутреннее кровотечение или еще что хуже! Люди умирают от подобных травм, поэтому сиди тихо, пока я дальше осматриваю тебя!
И Ичиго, наконец, замолк. По крайней мере, на несколько минут, пока ему снова не приспичило поговорить.
- Знаешь, а ты, правда, хорош в оказании первой помощи. Ты брал курсы или что-то в этом роде?
- Давно. Мой отец настоял на этом. Он доктор.
- Ты никогда мне не рассказывал об этом.
- Это потому что я не люблю говорить о нем. Прошло уже почти четыре года, с тех пор, когда мы в последний раз разговаривали, и у меня нет ни малейшего желания менять это.
- Почему? Что он такого сделал?
- Не твое дело, Куросаки.
- Блин, перестань быть настолько обидчивым все время! Ты не обязан говорить о том, что тебе неприятно! Но ты постоянно суешь свой нос в мои дела, поэтому пришло время, когда я начал делать то же самое!
- Я делаю это только, лишь потому, что иногда беспокоюсь, несмотря на то, что не должен. К сожалению, моя забота имеет склонность быть потраченной впустую. Я даже не могу доверить тебе перевязку твоих собственных ран!
Ичиго скептически посмотрел на квинси.
- А что если я скажу, что мой отец тоже доктор и он научил меня оказывать первую помощь, когда я был еще ребенком?
Щеки Исиды вспыхнули, но выражение лица осталось прежним.
- Тогда я отвечу, что ничего из этого не имеет значения, потому что ты идиот, который не может ничего сделать правильно.
- Не припомню, чтобы я просил тебя помочь мне. Видишь? Ты, правда, назойливый ублюдок, кому нравится вмешиваться в жизни людей!
- Если ты действительно так думаешь, то отлично! Не ожидай, что в следующий раз я предложу тебе свою помощь!
Прежде чем Исида вышел из комнаты, Ичиго схватил его за запястье и, сконфуженно усмехнувшись, коснулся своего локтя.
- Ты забыл здесь перевязать.
Исида уставился на него в ответ, но быстро понял, что таким неловким образом, Ичиго пытается извиниться за сказанное ранее. Спустя несколько секунд временный шинигами подтвердил его мысль.
- Ты можешь вмешиваться, если хочешь. Я ничего не имею против этого. Просто, впервые кто-то так заботится обо мне, а я не привык. Я не откажусь от твоей помощи, если ты вдруг предложишь ее мне.
Исида сузил глаза, но, выдернув свое запястье из пальцев Ичиго, сел обратно на стул.
- Самое малое, что ты можешь сделать для меня – это поблагодарить. Ты знаешь, я могу найти лучшее применение своему свободному времени.
- Да, да, я в курсе. Просто тебе не нравится сама мысль быть в долгу у шинигами и собственно, поэтому ты всегда влипаешь в неприятности, в которых замешан я.
И тут Ичиго, поджав губы, задумчиво потер подбородок.
- Ты постоянно следуешь за мной повсюду, словно ты привязан ко мне своей цепью судьбы.… Вот только ты еще не умер…
- Хочешь сказать, что показываю знаки привязанности к тебе, Куросаки?
- Ну, я думаю, если ты вдруг умрешь, то наверняка останешься в мире живых и будешь преследовать меня. К тому же ты не отправишься в Общество Душ специально, чтобы насолить мне.
- А сейчас ты намекаешь, что у меня нет своей жизни и единственное, почему я существую – это лечить тебя?
- Неа. Я уверен, ты живешь и для других вещей.
- Например?
Рыжий нахмурился, сосредоточившись на пару секунд, и, наконец, усмехнулся.
- Ты существуешь для шитья. У тебя ведь такой девиз? «Я живу, чтобы шить»?
Квинси одарил его равнодушным взглядом.
- Куросаки, если ты сейчас не замолчишь, то я зашью тебе рот.
Ичиго обиженно умолк, однако, увидев, что Исида собирает свои вещи, снова заговорил.
- Слушай… А почему ты поссорился со своим стариком?
- Кажется, я уже говорил тебе, что это не твое дело?
- Правда? Наверное, я не расслышал. Так почему ты с ним больше не разговариваешь?
- Потому что он ненавидит меня, квинси. Я отказался следовать его правилам и теперь буду вынужден сам добиваться того, чтобы получить приличную карьеру.
- Звучит паршиво, - Ичиго задумался. – Подожди… Не ты ли рассказывал, что хочешь стать модельером, когда закончишь школу? За такую работу неплохо платят, мне казалось. Так что тебе нужно завести правильные знакомства и все тогда у тебя получится.
Исида выглядел удивленным.
- Ты помнишь, о чем я говорил тогда?
- Разумеется. Нам дали это задание о своей будущей профессии месяцев пять назад, и ты написал об этом.
- Я впечатлен. Ты до сих пор не можешь вспомнить, как зовут половину класса, но вещи вроде моего задания помнишь едва ли не наизусть. Я даже не знаю что сказать.
- Ну, я запомнил это, потому что было смешно. Все засмеялись, когда ты сказал, что собираешься потрать всю свою жизнь чтобы шить женскую одежду. Но это неважно. Почему твой отец так ненавидит квинси? Вы ведь единственные оставшиеся?
- Скорее всего, так оно и есть.
- А вдруг где-то есть еще квинси? Может они застряли в пустыне или в лесу или где-нибудь еще? И если ты напишешь послание или объявление, то возможно кто-нибудь откликнется.
- Похоже, ты все-таки получил травму головы, Куросаки. Ты стал гораздо тупее, чем обычно.
- Я не такой уж дурак. Вероятно, ты уже забыл, что мои оценки одни из лучших в этом году! Мой старик никогда не жалуется, когда я приношу табель с оценками домой. Правда, его не пускают на родительские собрания, после того что он натворил в прошлом году.
- Я не могу вспомнить ключевые детали, но припоминаю, что слышал на следующий день о его аресте, - задумчиво нахмурился Исида.
Ичиго состроил кислую мину.
- Поверь, ты не хочешь знать подробности. А стереть это воспоминание из моей памяти сможет лишь гипноз. Но, увы, этот способ слишком дорогой. Уверен, некоторые учителя посетили несколько сеансов гипнотерапии, после того, как мой старик подбадривал их «прыгнуть в его любвеобильные объятия». Клянусь, мне постоянно приходится за него краснеть.
- Наверное, хорошо, когда есть отец, настолько заботящийся о тебе.
- Вообще-то нет. Хочешь поменяться?
- Иногда ты совершенно невыносим, Куросаки. Я никогда бы не поступил так жестоко с кем-нибудь вроде моего отца, оставив его с тобой.
- Ладно, не хочешь меняться, то можешь одолжить моего старика на пару деньков, если захочешь. Разумеется, если ты сумеешь не обращать внимания на бесконечные шутки и унижения, то он твой на выходные, - заметно оживившись, Ичиго продолжил. – А это неплохая идея, кстати. Я мог бы продавать его на аукционе в приюте для сирот. Таким образом, заработаю немного денег, отдохну от старика и дам причину лишний раз улыбнуться маленьким детям.
- Ты хочешь продать своего отца?
- Не продать, а сдавать в аренду. Это две разные вещи.
Исида грустно улыбнулся.
- Ты идиот, Куросаки. Ты даже не представляешь, насколько тебе повезло.
- Нет, это ты идиот, - Ичиго отвесил подзатыльник квинси. – Ты лишь пессимист, завидующий другим людям вместо того, чтобы заметить, что у тебя куча крутых друзей, которые могут позаботиться о тебе.
- Хм? С каких это пор мы стали друзьями?
- С того дня когда ты решил послушаться здравого смысла и забыл всю чушь о мести.
- Ладно, скажу по-другому. С каких пор ты стал «крутым»?
- Придурок. Я всегда был крутым. Просто ты никогда не замечал этого. Впрочем, нам лучше поторопиться, а то мы пропустим все утренние занятия.
Ичиго уже сделал шаг, как вдруг остановился, странно взглянув на Исиду. Урюу вопросительно посмотрел на него, а Ичиго выглядел сомневающимся, прежде чем оказаться рядом с квинси. Глаза Исиды расширились, когда он понял, насколько близко они были друг от друга на мгновение, и он не мог не думать о том, что Куросаки оказался на расстоянии поцелуя.
Сам же Ичиго сначала ничего не заметил, однако спустя несколько секунд его лицо стало красным, и он быстро отскочил, а чтобы Урюу не подумал ничего лишнего, дал ему шутливый удар в живот. Колени Исиды подогнулись, и ему пришлось ухватиться за руку Ичиго, чтобы не упасть.
- И что это было, ты идиот?! - просипел Исида, пытаясь выпрямиться.
- Рефлекс, - сконфуженно буркнул Ичиго, пожав плечами. – Эм… ты ведь еще дашь мне списать твои конспекты?
Исида лишь снисходительно взглянул на рыжего шинигами.
- Нет. Я не дам тебе приблизиться еще раз, после подобного. Ты действительно приносишь больше проблем, чем пользы, Куросаки Ичиго.

The end.

@темы: Исида/Ичиго, юмор, фанфики, PG

---

[Дилия]

Первый вклад в это чудное соо

Название: Smile/Улыбка
Автор: Triste
Переводчик: Альтари
Рейтинг: PG
Пейринг: Ишшин/Рюукен
Дисклеймер: все Кубо
Предупреждение: преслэш
От переводчика: перевод кривой, вольный и небеченый =.=

У Исиды Рюукена не было чувства юмора. Любой, кто пытался заставить его рассмеяться, сдался уже давным-давно, но Куросаки Ишшин не был обычным человеком. Он никогда не относился к типу людей, которые легко сдавались и признавали свои провалы, по крайней мере, сперва не без бессмысленных попыток добиться своей цели.
Тем не менее, Ишшин нашел, чем занять себя на ближайшее время. Чтобы Рюукен не делал, у него всегда были на то свои причины. И поэтому Ишшин предположил, что есть объяснение, почему Рюукен относится с таким безразличием ко всем забавным вещам.
По первой версии Ишшина, Рюукен являлся изгнанным принцем из далекой страны или же с другой планеты. Но когда Куросаки - старший обвинил Рюукена в том, что он – аристократ, упавший со звезд (очень романтичное описание, по мнению Ишшина), квинси просто нахмурился и пригрозил вскрытием с помощью ржавого скальпеля и безо всякого наркоза.
Ишшин по-прежнему считает эту версию наиболее правдоподобной. В конце концов, членов королевской семьи учат не улыбаться с самого рождения: и из-за этого, Ишшин предположил, что подобное воспитание могло быть и в дальнем космосе, как это и было в Японии.
Рюукен был еще менее впечатлен, когда Ишшин обвинил его в посещении пластического хирурга. Все знают, что после множества операций по подтяжке лица или же уколов Ботокса, мышцы лица теряют чувствительность. А Рюукен был крайне красивым мужчиной. Его внешний вид всегда был чересчур идеальным и это лишь подтверждало версию Ишшина. После подобного обвинения Рюукен не разговаривал с ним целую неделю, а Ишшин спустя несколько дней наполненных душевными терзаниями признал, что Рюукен родился с таким лицом.
И, наконец, появилась третья и последняя версия Ишшина: хотя эта версия была с самого начала самой благоразумной, он додумался до нее лишь сейчас. Тем более на эту версию было затрачено меньше всего времени, чем на предыдущие две. Но для человека, до смерти боящегося получить морщины, Рюукен слишком много хмурился. Так как, Исида был умным и образованным, он прекрасно знал, что при улыбке задействовано меньше мышц лица, чем когда человек хмурился.
Чтобы Ишшин не делал, Рюукен попросту отказывался показывать ту или иную эмоцию, кроме раздражения или безразличия. Хотя Ишшин привык к подобному отношению, как например, со стороны своих детей, ему было больно понимать, что он с каждым разом становится ближе к провалу. И поэтому главной целью в жизни Ишшина стала улыбка Рюукена.
Было попробовано все: от резиновых уточек до пищащих подушек, но шутки, над которыми Ишшин всегда хохотал, совершенно не срабатывали на Рюукене. Сдавшись на фарсе, Ишшин попытался очаровать Рюукена с помощью острот и таким образом добиться от него улыбки; но наблюдательный юмор произвел еще меньший эффект на квинси, чем предыдущие попытки рассмешить.
Тогда Ишшин взял на прокат множество комедий и заставил Исиду смотреть вместе с ним; читал вслух самые смешные газетные статьи и, в конце концов, стал выскакивать из-за углов с громкими воплями безо всякого предупреждения, в надежде, что, испугав, Рюукена добьется от него смеха.
Но, увы, прошедшие недели не принесли успеха. Ишшину пришлось признать поражение, сколь неприятно бы ему не было. Кроме того, ничего страшного не было в том, что Рюукен отказывается улыбнуться ему. Ишшин просто примет это и продолжит также осыпать Исиду своей любовью и заботой. Совершенно ничего между ними не поменяется.
С такими мыслями, он шел в кабинет Рюукена, чтобы извиниться. Он настолько сильно задумался над своей крайне трогательной и проникновенной речью, что не заметил, как вошел в кабинет. Дав Рюукену достаточно времени, чтобы оторваться от работы, Ишшин сделал шаг… и, споткнувшись о ковер, полетел вниз лицом в ближайшие полки с нечеловеческим воплем.
Наступила полная тишина. Эта тишина была незамедлительно расценена Ишшином как затишье перед бурей, и он закрыл глаза, ожидая, что Рюукен ударит его (если не убьет) за причиненный хаос, хотя все это произошло совершенно случайно.
Когда он скинул с головы тяжелую папку, приземлившуюся на его голову после падения, Ишшин крайне удивился, увидев, что плечи Рюукена трясутся. Разумеется, это не предвещало ничего хорошего. Вероятнее всего, квинси решил накопить весь гнев, чтобы выплеснуть все сразу, но что удивительно резкие слова не последовали.
Лишь приглядевшись, Ишшин увидел, как Рюукен прижал ладонь к своему рту, словно он пытается сдержать рвущийся из груди смех. И в этом не было и капли притворства. Ведь Рюукен никогда не сдерживался в присутствии Ишшина, так почему же стал сейчас?
Наконец, Рюукен заговорил.
- Немедленно убери весь бардак, что ты устроил, - таковы были его слова. – Как только закончишь, я хочу, чтобы ты сразу же убрался вон из моего кабинета.
И после этих слов, он поднял ручку и продолжил писать, словно Ишшин и не врывался сюда. Куросаки Ишшин никогда раньше не гордился своими наблюдательскими способностями, но даже он не смог пропустить улыбки, царившей на губах Рюукена, пока он убирал его бумаги и отскабливал чернила от пола.
Ну, это было большим облегчением. Оказалось, что Рюукена все-таки есть чувство юмора как и у любого другого человека.

The ehd.

@темы: юмор, Рюукен/Ишшин, фанфики, PG

---

Несколько "романтичных" набросков

[Лютый зверь]

в ванне

немного корявенько

Ня!

Пока так ))) Если есть желеющие, то позже выставлю ИчиИси )))

@темы: Исида, арт, Исида/Чад, G

---

[famin]

Название: Отец и сын.
Автор:長谷川
Перевод: famin
Персонажи: Рюкен, Урью. Голос Сокена.
Рейтинг: нет, детская история.
Необходимые замечания: Урью 3 - 4 года. Зарисовка, как нелегко быть отцом.

драббл

Рюкен печатал, сидя за столом в своем кабинете, когда со стороны гостиной донесся тихий детский голос.
「・・♪.♪.♪」
«Урью? Похоже, у него хорошее настроение».
Когда он ушел в кабинет поработать за компьютером, Урью тихо играл с моделью машины скорой помощи Главного госпиталя Каракуры. Наверно, и сейчас продолжает играть, негромкую мелодию сопровождает легкий стук колесиков по деревянному полу.
「・・♪.♪.♪」
Ребенок поет что-то очень радостно, с небольшими паузами.
Лицо Рюкена невольно смягчилось. Увидев эту редкую улыбку, его сын испугался бы: «Страшно», но в груди Рюкена, человека, известного своей холодностью, стало тепло от ни с чем не сравнимой любви к сыну.
«Что это он поет? В садике выучил?»
Если так, то, возможно, они могли бы спеть ее вместе, например, принимая ванну. Рюкен прислушался, и…
«… одежды ♪, не снимай ♪»
Разобрав, что именно радостно поет Урью, Рюкен на миг онемел и даже забыл, как моргать, а потом потянулся к телефону. Песня показалась ему знакомой.
-Отец, это я.
-Что так поздно? Если у тебя вызов в скорой, я сейчас заберу Урью.
-Нет, дело не в этом. Я бы хотел, чтобы ты не учил Урью странным вещам.
-Я еще ничего не говорил ему о квинси. Я сначала собираюсь обсудить это вместе с вами.
-И не в этом. Скажу прямо, не смотри при Урью странные передачи по телевизору.
-Что значит странные?
Он что, нарочно делает вид, будто не понимает? – Рюкен почувствовал раздражение.
-Мне неприятно, что Урью запоминает вульгарные песни. В общем, когда он остается у тебя, не позволяй ему смотреть телевизор!
Разговор между не ладящими отцом и сыном обычно заканчивался нехорошо. А тут еще и звучащая на заднем плане в трубке музыка подлила масла в огонь раздражения Рюкена.
Раз пожилой человек, вот и смотрел бы подходящую для пожилых «Бонсай сегодня». Что в его возрасте интересного в «Вечернем мяу-мяу»?
В гостиной дорогой невинный сын Рюкена все еще радостно распевает пошлую песню.
«Ах, нет ♪… Только не здесь ♪…»

@темы: Исида, Рюукен, юмор, фанфики, G

---

Дождь

[Лютый зверь]

Давно не выставлял свой арт
"radikal.ru/F/s42.radikal.ru/i096/1007/e9/1102e3..." target=_blank>

@темы: Исида, арт, G

---

у автора ваще еще много всего интересного)))

[Eneada]

но это шедевр!!!!!!!!!

Until You Come Around by ~bunnitake on deviantART

@темы: Исида, арт, Рюукен, юмор

---

чем-то зацепило)

[Eneada]

Be a good boy by ~ran--fujimiya on deviantART

@темы: Исида/Ичиго, косплей

---

Швы

[Чёртова Сова]

Выложено с разрешения автора)))

Название: Швы
Фандом: Блич
Автор:  Murury
Бета:  Taya-chan
Пейринг: Маюри/Урюу, скорее - мозгодробительный)
Рейтинг: PG
Жанр: ангст, психодел
Саммари: А что, если твоя жизнь зависит от человека, которого ненавидишь?
Предупреждения: возможный ООС, болеющий обоснуй.
Дисклеймер: не мое, все Кубо
От автора: написанно на заказ  -Joe-, которой и посвящается Хотя боюсь разочаровать, ибо там, кажется, вовсе не то что ты хотела...


Это даже смешно, в какой-то мере…
Было бы...
Наверное…
Что будет, если запереть в замкнутом пространстве двоих, один из которых люто ненавидит другого, а второй испытывает разве что почти исчерпавший себя интерес? А если пространство - большое, и наполнено кучей голодных и злобных полуразумных тварей? Кто знает.
Быть может, еще одна интересная игра?
Хотя, это тоже - кому как.
Они оба - и Урюу, и Маюри - вполне осознают, что поодиночке им не выбраться. Это досадно. Просто ужасно досадно.
Лес Меносов - не то место, где можно выжить одному.
И ведь что обидно-то?
То, что победа уже одержана, что враги побеждены - а их вдруг, так глупо забрасывает в ещё один маленький ад. Только здесь противников гораздо больше и сражаются они не за цели и за идеалы, а за то, чтобы хоть немного утолить голод - долгий, злобный, как и они сами.
Мерзость.
***
Скоро Урюу начинает казаться, что то, что было раньше - это все или приснилось или он придумал.
А что, разве нет? Да что Вы?
Ведь это продолжается так бесконечно долго - быстрый шаг, уклониться от атаки, ударить в ответ залпом стрел. Так нехитро, так опасно-остро в начале - и так изматывающе чуть позже...
Или не чуть.
Может, он здесь бродит уже годами?
***
Всего две ночевки и Маюри приходится стереть грим. Он, оказывается, смуглый. И чем-то похож на Йоруичи-сан - желтоглазый, плавно двигается, часто улыбается.
Только вот, вечно щупающие пустоту кисти, похожие на жутковатых огромных пауков, и вечно разъезжающиеся в стороны зрачки сильно портят впечатление.
А улыбка у него слишком ненормальна, чтобы вызывать симпатию.
Он весь какой-то неправильный, жутковатый.
Может, конечно, красивый, в какой-то мере, но Урюу интересует не это.
У Урюу очень хорошая память. А потому ему интересно, как это так человек, вот так запросто кинувший ему в руки фотографию деда, может так спокойно и естественно прикрывать теперь спину. Ясно конечно, что это не от природной доброты и хорошего отношения. Но все-таки...
Конечно же, Урюу ему слегка благодарен. Нет, не за то, что Маюри так удачно прикончил незаметно подобравшуюся из-за спины тварь, и даже не за то, что удержал за шиворот, едва не удушив, когда квинси чуть не свалился в расщелину. Он благодарен ему за молчание.
Потому что, если бы Маюри начал говорить в своем обычном тоне «я-вам-тут-всем-делаю-одолжение-идиоты», Урюу давно бы уже убил или его, или себя. Тогда обоим, в любом случае, уже был бы конец. Но за три ночевки, оба едва перемолвились словом. И то, ничего более содержательного чем "Сзади!" или "Туда" или "Я спать" не прозвучало.
В какой-то мере он начинает понимать Ичиго. Это тяжеловато, когда единственным, что тебя спасает, становится то, что ты ненавидишь. Хотя, кто знает, что за существо этот его Пустой? Может, Ичиго его и не ненавидит совсем. С другой стороны, это совершенно не его дело. Урюу вообще с детства привык не совать нос в чужую жизнь.
Маюри сразу же, как они здесь оказались, стащил хаори и... Ну, вообщем, как-то незаметно от него избавился.
"Мешает", - пояснил, а тогда еще бледные пальцы с синими ногтями в очередной раз хищно загребли воздух.
"Это отвратительно", - думает Урюу, а Маюри только показывает ровный ряд белых зубов.
***
Здесь, в Лесу, оказывается, очень холодно. И темно. И... и вообще это место похоже на ледяной подвал с монстрами, прямо как, - Урюу усмехается, - в страшной сказке.
А ведь эту сказку тоже когда-то рассказывал дед.
Не-на-ви-дит. Урюу только увидев его, узнал, что значит это слово.
Но, тем не менее, стрелы исправно прошивают уродливую гадину, внезапно возникшую у капитана из-за спины. Тот не шевелится, почему-то держа руку за спиной. И... улыбается. Что за?..
А потом, Маюри делает шаг в сторону, демонстративно стряхивая на глазах рассыпающегося пеплом Пустого с лезвия Ашисоги Джизо.
У Урюу даже вопроса не возникает, что убило тварь.
Маюри фыркает, бросая короткое "Идиот". Разворачивается спиной и идет дальше.
И к черту гордость квинси, Урюу убил бы его. Отомстил бы за всех сразу. Этим гордость можно очистить даже от удара в спину. Просто закончить все, и будь, что будет - пусть даже он один здесь не выживет.
Пусть.
А Маюри оборачивается, приподнимая бровь, и Урюу понимает, что запросто может так поступить.
Рука не дрогнет.
Вот только уже не будет тогда Ишиды Урюу, а будет некто, выстреливший в спину.
Лук исчезает, и квинси снова идет вслед за человеком, которого и в мыслях человеком-то ни разу не назвал.

***
А потом его ранят.
Чье-то щупальце, с торчащими шипами и сочащееся не то сукровицей, не то белым бульоном.
В конце концов, это должно было случиться.
И, конечно же, не с черт-его-знает-сколько-летним Маюри.
Предплечье теперь глубоко вспорото. Кровь очень медленно, как-то задумчиво, падает в пыль.
Сразу становясь зеленого цвета и расцветая ярко-оранжевыми, будто язычки пламени, маленькими цветками. Это так легко, так радостно, что Урюу наверняка бы закружился волчком от восторга. Но миру вокруг, наверное, тоже становится весело - и он начинает кружиться вместо него, качать на смуглых, почему-то с синими ногтями, руках. Почему это у мира синие ногти?
Какая нелепица.

***

А очнулся он от боли.
Сильной, жгучей, будто бы куда-то - а точнее, к предплечью, - приложили раскаленную железку. И возят ею вдоль раны - туда-сюда. А потом еще раз.
И ещё.
Надо как-то отодвинуться от... Этого.
Урюу начинает, медленно, как во сне возиться, но тут же замирает, услышав над головой знакомый, просто до омерзения знакомый, голос.
- Ага, очнулся, квинси, - потом его вздергивают за шкирку вверх - так, что в глазах двоится и мутит. - Рот открой, идиот.
Урюу, будто в полусне, послушно разжимает - он, оказывается, сжал их, - зубы. В рот тыкается край... чего-то, и в рот льется... О, такой дряни Урюу, кажется, в жизни не пробовал. Он пытается отшатнуться, оттолкнуть Это, но ничего не выходит.
Кто-то грубо дергает за волосы на затылке, запрокидывая его голову, пытаясь заставить выпить мерзкую жижу.
Это похоже на пытку.
Да, Урюу слышал о таком - когда в человека силком заливают какую-нибудь дрянь, до тех пор, пока чего-нибудь внутри не лопается.
Но это заканчивается гораздо быстрее и его оставляют в покое. Даже почти-бережно укладывают спиной на... Урюу не в курсе, что это - но оно, по крайней мере, лучше, чем голые камни.
А потом чувствует на своих губах чужие: тонкие, сухие, обветренные. Где-то в голове мелькает дурацкая, паническая мысль (А! Спасите-помогите! Это же мой первый поцелуй!), но сознание слишком затуманенно, чтобы принять её адекватно.
В общем, это было приятно и легко ровно до того момента, как вместе с чужим языком в рот ворвалось это... "Лекарство", да?
Да что же за…
Последнее, что он запомнил перед тем как провалиться в сон: прищуренные желтые глаза, и какое-то... слишком непривычно-сосредоточенное лицо.
***
Было больно. Очень, очень больно - и опять Маюри - теперь квинси помнил, что этот смуглый синеволосый человек – Маюри, отпаивал его каким-то раствором.
Он на этот раз не сопротивлялся, пусть давясь и морщась, но выпил все до капли. И снова заснул, с удивлением отметив в себе нечто подозрительно похожее на благодарность.
Забавно же.
***
На третий раз Урюу уже смог нормально сесть, привалившись к стене.
Оказалось, что Маюри ухитрился дотащить его до какой-то пещеры, которых здесь было... Не мало. А то, на чем он лежит - капитанское хаори.
Ого. Щедрость какая.
- Эй, мальчишка, - Урюу резко поворачивает голову, Маюри стоит у входа, спиной к нему.
- Что?.. - квинси ловит себя на том, что голос стал похож на карканье: отрывистый и хриплый.
- Ты с перевязкой, - он кивает на его руку, обернувшись, - долго не протянешь, сдохнешь либо от кровопотери, либо без руки куковать будешь. Тот Пустой был очень... Забавным, кровь у тебя не запечется. Но можно, - он смотрит вверх, усмехаясь. Потом резко переводит взгляд на него. - Зашить.
Урюу давится воздухом.
- С ума сошел?! - он широко раскрывает глаза, глядя на усмехающегося Маюри.
Подскакивает на месте, тут же скривившись от накатившей боли.
Маюри скучающе разглядывает ногти на правой руке.
- Хочешь умереть, мальчишка?
Повисает тишина.
Конечно, Урюу не хочет умирать.
Но! Одновременно и страшно, и странно доверять... Доверяться ему. Он же его ненавидит?
Маюри фыркает, скосив один глаз на него. И как так получается? Будто оба глаза по отдельности.
- Или, может быть, стать последним бывшим, - он издевательски усмехается, - квинси?
Урюу тут же хмурится, сверлит взглядом, почти озлобленным.
Вот же.
А ведь прав, прав - пусть урод, пусть ублюдок... Но какой из него квинси - без руки-то? А боль...
Боль - стерпит.
Маюри стаскивает косоде, полностью поворачивается к нему - кровью видно не хочет пачкать. Хотя что там уже пачкать-то? И так уже все в пыли и...
О, ками.
Кожа у него смуглая, будто покрытая загаром, причем многодневным - хотя Урюу даже не пытается предполагать, сколько же лет ее не касалось солнце. "Ультрафиолетовое излучение" - так Маюри, наверняка, предпочитает. Ученый же. Но это все...
У Маюри все тело покрыто шрамами. Испещеренно. Как какой-то дикий узор - шея, плечи, руки - на животе почему-то особенно много. На смуглой коже они кажутся светлыми полосками, будто прожилки на каком-нибудь камне. Или как росчерки швейного карандаша на ткани. Наверное, Маюри и сам не помнит, какие из них получил в сражениях, а какие - сам нанес себе в ходе бесконечных экспериментов.
Все они – шрамы, пересечены тонкими черточками. Тоже белыми, будто стрелки на все той же ткани.
Это же швы.
Много. Много швов.
Маюри вообще похож на латанную-перелатанную куклу.
Жутко.
- Так что, квинси? Тебе еще... Страшно? - последнее произнесено до того издевательски, что могло бы сойти и за смертельное оскорбление.
Урюу вспыхивает, будто бенгальский огонь под Новый Год.
- Я не боюсь! - право же, мальчишка, такой ещё мальчишка...
- Тогда плечо подставляй, идиот, - у всех свои предпочтения. Кто-то вот говорит "молодой человек", а Маюри - "идиот". Разницы он особой не видит - из первого ведь следует второе, не так ли?
Маюри считает, что так - и никак иначе.
В чем-то он конечно прав.
Двигается он, вроде как и не торопясь, и на показ - но почему-то Урюу не успевает уследить, откуда в его пальцах появились катушка толстых хирургических синих ниток, какой-то - вроде бы пустой - бутылек и странная, загнутая игла.
Квинси поворачивается боком, только сейчас замечая, что Маюри оторвал рукав от его формы. И, - замечает он, - кажется, еще и на полоски его разодрал, перевязав рану. С одной стороны - поднимается злость за испорченную одежду, с другой - хорошо хоть перевязал.
А Маюри садится рядом на колени, дергает руку за запястье вверх, начинает быстро разматывать "бинты". Потом, развинчивает крышку на той самой, пустой бутылочке.
Оказывается - не пустая.
Урюу почти с воем отшатывается - да это же чистый спирт. Но Маюри крепко удерживает на месте, не давая выдернуть руку, доливает почти до конца.
Спирт, перемешиваясь с снова начавшей сочиться кровью, падает на хаори, оставляя красные пятна.
Урюу сжимает зубы, а Маюри улыбается.
- Дезинфекция, - поясняет.
- Садист, - а до этого Урюу и не в курсе был, что может так говорить - не говорить, шипеть - как разозленная змея.
- Пфф. Ты разочаровываешь меня все больше и больше. Так мечтаешь получить заражение крови? - это он говорит, уже отпустив его, доливая остаток на иглу.
Потом - разматывает нитку, откусывает. Урюу снова поражается, до чего белые и острые даже на вид у него зубы. Вставляет нитку в иголку, протягивает, завязывает кончик.
- Терпи, квинси. Я не врач, я ученый. Так что будет, - он фыркает, - очень больно.
- Делай давай. - сквозь зубы шипит Урюу, снова подставляя раненное предплечье.
- Зубами зажми что-нибудь... Ты, конечно, уж слишком много болтаешь на мой взгляд, но если ты себе язык откусишь, окажется, что я зря с тобой возился. Не люблю делать напрасную работу, знаешь ли.
Если бы не воспитание, квинси обязательно его послал бы.
Но...
Откусить себе язык он уж точно не хочет - потому зажимает в зубах ткань второго, неразодранного рукава.
- И не дергайся.
А потом начинается.
А когда-то Урюу думал, что у него… Ну, если не железная, то по крайней мере, крепкая выдержка.
Оказывается, ее хватает только на то, чтобы не орать в голос, выпустив рукав изо рта. Но все равно – почти каждый раз, как игла втыкается в кожу, из горла вырывается сдавленный стон.
Это невыносимо.
Какой-то болезненный алгоритм.
Раз – нажатие. Два - игла проходит сквозь кожу – аккуратно и медленно, ме-е-едленно. Три - за ней тянется нитка, вроде гладкая – но будто царапающая изнутри.
Тянется и тянется, и каждые несколько секунд до нового стежка растягивается в маленькую болезненную бесконечность.
Если об этом думать, если считать про себя – становится как-то… Попроще. Тогда сосредотачиваешься не на боли, а на счете.
Раз, два, три-и…
Раз, два, тр-ри-и…
Да черт же, пусть это кончится.
Пусть.
Это.
Кончится.
Ну пожалуйста.
По-жа-луй-ста.
И, конечно же, он дергается, еще как дергается. Если в начале получается хоть как-то держаться, то под конец на каждое «раз» он вздрагивает всем телом, чисто инстинктивно уже пытаясь уйти от боли.
Маюри что-то злобно шипит сквозь зубы.
Потом хватает свободной рукой за локоть, наверное, до синяков. Урюу почти не чувствует – но, кажется, становится не так больно.
А потом все вдруг заканчивается – целую минуту квинси ждет продолжения – но его не следует. Выпускает изо рта рукав, оборачивается.
Маюри… Улыбается.
- Лицо попроще сделай, квинси.
Нет, определенно, он его когда-нибудь убьет.

***
Потом выясняется, что с момента ранения прошло примерно девять часов. А с момента появления здесь – четверо суток и четыре часа. И еще двадцать восемь, нет - двадцать девять минут.
Маюри, оказывается, считал.
Считает.
"Внутренние часы" - снова поясняет.
И Урюу не уверен, говорит он о ощущении времени, или же у него и правда где-то внутри беззвучно тикает какой-то сложный механизм.
С ума сойти.
***
Нет, ну конечно же, они выбираются потом.
Да и как могло быть иначе?
Маюри - не тот человек, который позволит себе так просто умереть - и это даже не от особого желания жить.
Просто, пока есть хоть один незаконченный проект, мало-мальски темное пятно в знаниях, возможность что-либо усовершенствовать - будьте уверенны, Куротсучи Маюри останется жив. Даже если вы будете очень стараться сжить его со свету - ничего у вас не выйдет.
Надейтесь только не стать объектом его интереса.
***
Потом уже, по здравом размышлении, до Урюу доходит одна простая мысль - а ведь Маюри наверняка выжил бы и один, не особо напрягаясь при этом.
И не тот он человек, чтоб потом перед кем-то за него отчитываться.
И не то, что бы...
Хотя, наверняка - он просто все еще надеется заполучить такой чудный образец к себе в лабораторию.
***
Перед тем как отозвать обратно в Сейрейтей - старшему составу позволяется сутки-двое пробыть в Генсее.
Урюу это время тратил с пользой - отсыпался.
Все-таки несколько суток дерганного, на час-два непериодического сна - не так-то просто.
Но просто, нет, конечно не из-за знакомой реацу, он захотел прогуляться именно в Том парке.
И вовсе ничего, что гулять он отправился в три часа ночи, правда?
- Я когда-то безумное сердце положил, не просясь, в твои руки... - поет радио чьим-то глубоким, красивым голосом. Вот - даже радио еще работает - наверняка, для таких вот "поздних гуляльщиков".
Маюри смотрит, как обычно, с легкой насмешкой. Хотя, это не все, наверное. Теперь там есть и ещё что-то - испытывающее, странное, тоскливое почти. А пальцы почему-то замерли, и от этого весь Маюри кажется каким-то... Другим.
Урюу стоит прямо, держит осанку. Свет фонаря отсвечивает от стекол его очков - так, что глаз не видно. Но губы у него сжаты почти в полоску - гордость?
А потом он снимает очки, и протирая их, смотрит - слегка расфокусировано. Без очков он кажется не то удивленным, не то обиженным, не то... Да кто его разберет?
- Счастливо оставаться, квинси. Смотри не умри до того, как окажешься в моей лаборатории, - Маюри привычно широко улыбается, но в глазах нет обычного ехидного блеска.
- Я... Постараюсь, - и снова надевает очки, делающие лицо строгим и взрослым. И голос у него спокойный и вежливый, но обычной ненависти в нем определенно нет.
Это потому, что он сонный, определенно.
- Уж будь любезен, - фыркает Маюри, почти презрительно.
И в его голосе, конечно же, не промелькнуло и тени...
А потом он уходит, не оборачиваясь.
Шрам на предплечье начинает ныть.
В конце концов, скоро шов надо будет снимать.

@темы: Исида/Маюри, фанфики, PG

---

с девиантарта чуть-чуть

[Eneada]

Love is War- Uryuu - by ~CATGIRL0926 on deviantART


just shine by ~bloodandpepper on deviantART


ishida's nightmare by =Sei-ten on deviantART


Isshin and Ryuken by ~Toushirou10 on deviantART

@темы: Исида, арт, Рюукен, Рюукен/Ишшин

---

понравился арт

[Eneada]

автор: bloodandpepper

@темы: Исида, арт